Посвящается отцу

7

1

Когда Конрад Ланг вернулся, пламенем былообъято все, кроме дров в камине.

На Корфу он жил примерно в сорока километ�рах к северу от Керкиры на вилле Кохов, котораяпредставляла собой многоярусный комплекс изкомнат, террас, садов и бассейнов, уступами сбегав�ших к песчаной бухте. На ее крошечный пляж по�пасть можно было только с моря или по канатнойдороге сверху.

Если говорить точнее, Конрад Ланг жил не насамой вилле, а в сторожке привратника — сыройи холодной каменной пристройке в тени пиниевойрощи, скрывавшей дорогу, ведущую к вилле. Кон�рад не был здесь гостем — он исполнял обязанностиуправляющего: за пропитание, жилье и одноразововыплачиваемое время от времени вознаграждениеон следил, чтобы вилла по первому требованию бы�ла готова принять членов семьи и их гостей, и пла�тил жалованье прислуге и по счетам рабочим, круг�

8

М а р т и н С у т е р

лый год поддерживавшим виллу в хорошем состоя�нии,— соль и влага доставляли здесь много хлопот.

Заботы о маслинах, миндале, инжире, апельси�новых деревьях, а также небольшой отаре овец ле�жали на арендаторе.

В зимние месяцы, когда было холодно, лил дождьи штормило, Конраду практически делать было не�чего, разве что съездить разок в день в Кассиопи,чтобы встретиться там кое с кем из своих дружковпо несчастью, торчавших зимой, как и он, на остро�ве: старым англичанином — торговцем антиква�риатом, немкой — владелицей слегка утратившегосвой былой шик бутика, пожилым художником изАвстрии и западношвейцарской парой, так же каки он приглядывавшей за чьей�то виллой. Они бол�тали, сидя в одном из тех немногих ресторанчиков,что не закрылись с окончанием сезона, и попиваливинцо, забывая порой меру.

Остаток дня уходил на то, чтобы спастись от сы�рости и холода, пронизывающих до мозга костей.Вилла Кохов, как и многие другие летние дома�тер�расы на Корфу, была мало приспособлена к зиме.В домике привратника даже камина не было, толь�ко два электрообогревателя, но он не мог их вклю�чить одновременно — пробки вышибало.

Поэтому случалось так, что в особенно холодныедни или ночи он перебирался в гостиную одного изнижних ярусов виллы. Ему нравилось там — стояперед сплошным огромным окном, он ощущал се�бя капитаном на командном мостике роскошного

9

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

лайнера: под ним — бирюзово�голубой бассейн, пе�ред глазами — одна безмятежная гладь моря. А заспиной уютное тепло потрескивающего камина иисправно работающий телефон. В домике для при�вратника раньше обитала прислуга из нижнегояруса, и поэтому все телефонные звонки можнобыло переводить оттуда сюда, будто находишьсяна своем рабочем месте. Вилла с каскадом террас,спален и гостевых салонов оставалась для Конра�да табу по распоряжению Эльвиры Зенн.

Стоял февраль. Всю вторую половину дня ура�ганный восточный ветер мотал и трепал верхушкипальм и нагонял на солнце ошметки серых облаков.Конрад, прихватив парочку фортепьянных концер�тов в записи, решил укрыться в нижней гостиной.Он погрузил на канатку дрова и канистру бензинаи поехал вниз.

Бензин понадобился, чтобы разжечь камин. Двенедели назад он заказал дрова из вырубленных ипущенных на топливо миндальных деревьев — ихдревесина горела долго и давала много жару, еслидрова были сухие. Но те, что привезли ему, оказа�лись сырыми. И заставить их гореть другого спосо�ба не было. Не очень, конечно, элегантно, зато оченьэффективно. Конрад проделал это уже десятки раз.

Он сложил поленья горкой, облил их бензиноми поднес спичку. Затем поднялся на канатке, чтобызабрать из своей маленькой кухоньки две бутылкивина, полбутылки узо*, маслины, хлеб и сыр.

* Греческая анисовая водка. (Здесь и далее прим. перев.)

10

М а р т и н С у т е р

На обратном пути ему повстречался арендатор,непременно хотевший показать ему пятно на на�ружной стене, где селитра разъела штукатурку.

Когда же Конрад наконец�то снова поехал вниз,навстречу повеяло запахом дыма. Он приписал этоветру, возможно, хотя и непонятно под каким уг�лом, задувавшему с моря в камин, и не придал это�му значения.

Кабина почти уже приблизилась к нижнему яру�су, и тут он увидел, что терраса объята пламенем —горело все, кроме дров в камине. Случилось одноиз тех несчастий, которые происходят, когда мыс�ли заняты другим: он положил дрова в камин, аподжег стопку тех, что лежали рядом. Языки пла�мени перекинулись в его отсутствие на индонезий�скую, плетенную из ротанга* мебель, а оттуда наикаты** на стене.

Возможно, пожар еще удалось бы загасить, еслибы в тот самый момент, когда Конрад выбирался изкабины, не взорвалась оставленная открытой ка�нистра с бензином. И тогда Конрад сделал един�ственно разумную вещь: нажал на кнопку и поехалназад. Пока кабина медленно ползла вверх, шахтабыстро заполнялась едким дымом. Между двумяверхними ярусами кабина закапризничала, потомдернулась еще пару раз и окончательно замерла,зависнув в воздухе.

* Лианы семейства пальм.** Индонезийские штофные обои ручной работы.

11

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

Конрад Ланг, прижав свитер ко рту, всматривал�ся в дым, почерневший у него на глазах и с каждойминутой становившийся все гуще, так что вскореуже ничего нельзя было различить. В панике он ли�хорадочно дергал за ручку двери кабины, наконецкаким�то образом открыл ее, задержал дыхание ипополз на четвереньках по ступенькам рядом с ка�наткой. Уже через несколько метров он добралсядо верха и, тяжело дыша и хрипло кашляя, кинул�ся искать спасения на открытом месте.

Интерьер виллы Кохов на Корфу был перед са�мым пожаром полностью обновлен голландскойдизайнершей. Эта женщина нашпиговала ее индо�незийскими и марокканскими диковинами, экзо�тическими тканями и всякой этнографической че�пухой. Весь этот кич мгновенно вспыхнул и горелтеперь, как солома.

Ветер гнал огонь по шахте канатной дороги изабрасывал его на террасы всех других ярусов, а от�туда — в спальни и смежные с ними комнаты и са�лоны.

Когда прибыли пожарные, огонь в доме уже по�убавился и грозил перекинуться на пальмы и бу�генвиллеи, а с них на пиниевую рощу. Пожарныеограничились тем, что не позволили ветру и огнюуничтожить пинии и расположенную рядом план�тацию оливковых. Как на грех, дождей, несмотряна время года, почти не было.

Конрад спрятался с бутылкой узо в домике при�вратника. Только когда королевская пиния перед

12

М а р т и н С у т е р

окном с треском вспыхнула, как свеча, взметнув внебо пучок огня, он, шатаясь, выбрался наружу истал наблюдать издалека, как огонь пожирает бе�лый домик привратника со всеми его потрохами.

Через два дня прибыл Шёллер. По пожарищу еговодил Апостолос Иоаннис, глава греческой дочер�ней фирмы Кохов «Кох энжинииринг», Шёллер ко�вырял мыском ботинка то тут, то там в спекшемсяхламе и мусоре. Блокнотик он тут же убрал — вил�ла выгорела дотла.

Шёллер был личным ассистентом ЭльвирыЗенн. Тощий аккуратный человек лет пятидесятипяти. Никаких официальных постов он не занимал,его имя напрасно было бы искать в реестре торго�вых фирм, но именно он был правой рукой Эльви�ры, и в этом качестве его побаивалось все правле�ние концерна.

До сих пор Конрад Ланг маскировал свой страхперед Шёллером, держась с ним высокомерно, какчеловек, превосходящий другого своим происхож�дением. И хотя указания исходили от Шёллера,Конраду, принимавшему их, всегда удавалось сде�лать вид, будто они — результат проведенных имранее доверительных бесед с Эльвирой. И даже ес�ли Шёллер точно знал, что все контакты междуЭльвирой Зенн и Конрадом Лангом идут только че�рез него, лично он все равно не мог простить этомузаносчивому старику, что гранд�дама из высшихкругов швейцарской финансовой аристократии

13

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

вечно дергает ради него за ниточки, постоянно при�страивая его то в своей огромной империи, то у за�граничных знакомых компаньоном, управляющимили просто мальчиком на побегушках. Только из�за того, что этот старик часть своей юности провелвместе с ее пасынком Томасом Кохом, она чувство�вала себя обязанной не дать ему погибнуть, одна�ко строго держала его при этом на дистанции.

Ланг был одной из самых тягостных обуз в спис�ке обязанностей Шёллера, и тот надеялся, что по�жара на Корфу наконец�то хватит, чтобы оконча�тельно развязаться с этим никчемным стариком.

Больше часа Конрад Ланг в оцепенении просто�ял при отсветах пламени среди множества суматош�ных людей, тушивших пожар. Он оживал, толькочтобы сделать очередной глоток из бутылки иливтянуть голову в плечи, когда пожарный самолетс грохотом проносился низко над пиниями, сбра�сывая очередной заряд воды. В какой�то момент по�дошел с двумя мужчинами арендатор — те хотелирасспросить его о случившемся. Заметив, что Кон�рад Ланг не в состоянии дать показания, они отвез�ли его в Кассиопи, где он провел ночь в камере по�лицейского участка.

На следующее утро во время допроса он не смогобъяснить, как возник пожар. И при этом нисколь�ко не врал.

Память о том, с чего все началось, стала пома�леньку возвращаться к нему только днем. И тогдаон уже с возмущением отклонил все обвинения в

14

М а р т и н С у т е р

свой адрес, отчаянно настаивая на своем. Возможно,он даже сумел бы выйти сухим из воды, если быарендатор в своих свидетельских показаниях не за�явил, что видел Конрада Ланга во второй полови�не дня на пути к нижнему ярусу с канистрой бензи�на в руках.

Вследствие этого Ланга до выяснения обстоя�тельств дела по подозрению в преднамеренном под�жоге перевели в Главное полицейское управлениев Керкире. Там он и находился, когда Шёллер, смывс себя сажу в номере международного отеля «Хил�тон�на�Корфу» и переодевшись, достал из мини�бара тоник.

Через час Конрада Ланга вывели из камеры идоставили в кабинет с голыми холодными стенами,где его поджидали ассистент Эльвиры и полицей�ский чиновник. К этому моменту он уже более двухсуток провел под стражей и даже думать забыл освоем высокомерии. Всегда стремившийся в любойситуации выглядеть корректно — тщательно оде�тым и чисто выбритым,— он предстал сейчас передними в вымазанных сажей вельветовых брюках, за�пачканных ботинках, грязной рубашке, мятом гал�стуке и желтом до пожара кашемировом свитере,которым зажимал рот, чтобы не задохнуться. Егокоротко подстриженные усики трудно было разли�чить на заросшем щетиной лице, седые волосы сви�сали космами, а мешки под глазами набухли и сталиеще темнее, чем обычно. Он дергался, его пробира�ла нервная дрожь, и дело было не столько в возбуж�

15

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

дении, сколько прежде всего в том, что за эти долгиечасы у него во рту не было ни капли алкоголя. Лан�гу было чуть больше шестидесяти трех, но сейчасон выглядел на все семьдесят пять. Шёллер сделалвид, что не видит его протянутой руки.

Конрад Ланг сел и стал ждать, когда Шёллер что�нибудь скажет. Но Шёллер молчал и только качалголовой. В ответ Ланг беспомощно пожал плечами,Шёллер опять лишь покачал головой.

— Ну, в чем дело? — не выдержал наконец Кон�рад.

Шёллер по�прежнему качал головой.— Дрова из миндаля были сырые. И никак не

загорались. Это несчастный случай.Шёллер скрестил руки и ждал.— Вы даже не представляете, как здесь бывает

холодно зимой.Шёллер взглянул в окно. Ясный солнечный день

был уже на исходе.— Такое здесь случается редко.Вот теперь Шёллер кивнул.Ланг повернулся к полицейскому чиновнику —

тот немного знал английский.— Скажите ему, что такой день, как сегодня,

весьма необычен для этого времени года.Полицейский пожал плечами. Шёллер посмот�

рел на часы.— Скажите им, что никакой я не поджигатель.

Иначе они и дальше будут меня тут держать.Шёллер встал.— Скажите им, что я старый друг дома.

16

М а р т и н С у т е р

Шёллер посмотрел на Конрада Ланга сверхувниз и опять покачал головой.

— Вы объяснили Эльвире, что произошел не�счастный случай?

— Госпоже Зенн я буду докладывать завтра.Шёллер направился к двери.— И что вы ей скажете?— Посоветую заявить о правонарушении с ва�

шей стороны.— Это же несчастный случай,— смущенно про�

бормотал Конрад Ланг еще раз, глядя, как Шёллерпокидает помещение.

На следующий день Шёллер улетел тем един�ственным рейсом, который еще оставался после за�крытия сезона и связывал аэропорт Иоаннис Ка�подистрия с Афинами. Ему не пришлось там дол�го ждать подходящего рейса на Цюрих, и в тот жевечер он предстал перед Эльвирой Зенн в ее рабо�чем кабинете на «Выделе» — так Кохи называли«резиденцию старухи»: ее личное бунгало из стекла,стали и крупнопористого бетона, выстроенное длянее в парке родовой виллы «Рододендрон» знаме�нитым испанским архитектором. Парк был разбитна пологом склоне и занимал площадь около девят�надцати тысяч квадратных метров, множество не�видимых дорожек петляли по нему среди бесчис�ленных видов рододендроновых кустов, азалий истарых могучих деревьев. Окна кабинета, как иостальных комнат, выходили на юго�запад, откры�вая великолепный вид на озеро, гряду холмов на

17

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

другом его берегу, а в ясные дни даже на цепь Аль�пийских гор.

В девятнадцать лет Эльвира Зенн поступиланянькой к Вильгельму Коху — овдовевшему осно�вателю концерна. Его жена умерла сразу после рож�дения их единственного ребенка. Вскоре Эльвиравышла за хозяина замуж, а через два года, после егоранней смерти, вышла еще раз, на сей раз за испол�нительного директора концерна — Эдгара Зенна.Это был старательный человек, сумевший добить�ся, чтобы заводы Коха, не отличавшиеся особымиинновациями, но слывшие в машиностроении засолидное предприятие, смогли набрать в военныегоды силу и достигнуть расцвета. Он наладил про�изводство запчастей для германских, английских,французских и американских машин наряду с мо�торами и прочими двигателями. После войны ониспользовал этот опыт и начал производить значи�тельную часть аналогичной продукции уже по ли�цензиям. Прибыль времен «экономического чуда»он упорно вкладывал в недвижимость, вовремя про�давал ее, накапливая таким образом капитал длярасширения ассортимента производимой продук�ции. Благодаря этому заводы Коха выжили в пери�од экономического спада. Не обошлось, конечно,без потерь, но тем не менее дела шли хорошо.

Правда, во все времена поговаривали, что еголовкой рукой управляет еще более ловкая рука егожены. Когда Эдгар Зенн в 1965 году умер в шесть�десят лет от инфаркта, а предприятие продолжалокак ни в чем не бывало процветать и дальше, мно�

18

М а р т и н С у т е р

гие увидели в этом прямое подтверждение былымдогадкам. Сегодня заводы Коха представляли со�бой хорошо отлаженный смешанный концерн — не�много машинного производства, немного текстиль�ной промышленности, немного электроники, хи�мии, энергетики. Даже немного биотехники.

Десять лет назад, когда Эльвира вдруг объяви�ла, что пора уступать дорогу молодым, она перебра�лась в бунгало, за которым закрепилось насмеш�ливое прозвище «Выдел». Но бразды правления,переданные ею тогда, согласно сообщениям прессы,успевшему уже достигнуть пятидесятитрехлетнеговозраста пасынку, она все еще крепко держала всвоих руках. Она, правда, исключила себя из членовСовета правления, но рекомендации, принятые назаседаниях, регулярно проводимых у нее на «Выде�ле», носили куда более обязательный характер, чемвсе то, что было решено верхушкой концерна. Та�кое положение дел она хотела сохранить, пока окон�чательно не созреет для дела сын Томаса Урс и невозьмет на себя целиком и полностью эту роль. Самже Томас всегда мечтал только о том, чтобы про�пустить эту страницу своей жизни. И причиной то�му был его характер.

Весть о крупном материальном ущербе на КорфуЭльвира Зенн восприняла, как Шёллер и ожидал,с невозмутимым спокойствием. Она была там один�единственный раз в своей жизни — больше двадца�ти лет назад.

— Какое это произведет на всех впечатление,если я засажу его в тюрьму?

19

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

— Вам не придется это делать. Этим займетсяправосудие. Поджог и в Греции является преступ�лением, по которому, независимо от действий по�терпевшего, возбуждается уголовное дело.

— Конрад Ланг никакой не поджигатель. Онпросто стареет.

— Если вам угодно, чтобы дело рассматривалоськак неумышленный поджог по неосторожности,нам придется дать свидетельские показания в егопользу.

— И что вы потом с ним сделаете?— Суд обяжет его выплатить денежный штраф.

В том случае, если он сможет его заплатить, ему непридется отправляться в тюрьму.

— Мне незачем спрашивать, что бы вы сделалина моем месте?

— Нет.Эльвира думала. Мысль о том, чтобы упрятать

Конрада Ланга за решетку на расстоянии полуто�ра тысяч километров к югу отсюда, была ей не со�всем неприятна.

— Как выглядят греческие тюрьмы?— Иоаннис уверяет, что за пару драхм там мож�

но устроиться вполне сносно.Эльвира Зенн улыбнулась. Она уже старая жен�

щина, хотя по ней этого не скажешь. За свою жизньона предприняла немало, затратив достаточно вре�мени, энергии и денег, чтобы не выглядеть стару�хой. Когда ей перевалило за сорок, она стала регу�лярно прибегать к небольшому косметическомуремонту, прежде всего лица. Это дало свой резуль�

20

М а р т и н С у т е р

тат — начав, может, несколько преждевременно, оназато долгие годы выглядела очень молодо, и теперьей, семидесятивосьмилетней, в наиболее удачныедля нее дни иногда нельзя было дать и шестидеся�ти. Причина крылась не только в деньгах и пласти�ческих операциях — природа тоже не поскупиласьна нее, взять хотя бы это круглое кукольное личи�ко, а когда подошло время, ей не понадобилось, какмногим другим женщинам, выбирать: лицо илистройная фигура? Все та же природа помогла ейсохранить свои формы. И на здоровье она не жало�валась, не считая диабета («старческий диабет», какнегалантно выразился ее домашний врач), из�за че�го она вот уже несколько лет два раза в день должнабыла делать себе с помощью шприца, больше похо�жего на авторучку, инъекции инсулина. Она строгопридерживалась диеты, ежедневно плавала, делаламассаж и чистила лимфу, ложась дважды в год вклинику на острове Иснья под Неаполем, стара�лась не злиться и не нервничать, что не всегда да�валось ей легко.

Шёллер не сдавался — он вел игру, не выпускаяинициативы из рук.

— Вас ни в чем нельзя упрекнуть, принимая вовнимание, что′ вы для него сделали. После этого слу�чая вам уже никуда не удастся его пристроить. Иливы и сейчас готовы за него поручиться?

— Но тогда все кругом начнут говорить, что яотправила его в тюрьму.

— Напротив. Будут только ставить вам в заслу�гу, что вы не потребовали от него через суд возме�

21

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

щения убытков. Никто не ожидает от вас, что выстанете вытаскивать из тюрьмы того, кто сжег вамвиллу стоимостью в пять миллионов.

— Пять миллионов?— Страховая сумма чуть меньше четырех.— Сколько она нам стоила?— Примерно два. Да плюс еще около полутора,

которые вложил в нее за последний год господинКох.

— В голландскую дизайнершу?Шёллер кивнул.— Так дешево нам уже никогда не удастся от не�

го отделаться.— Что я должна предпринять?— А вот это самое приятное — ничего!— Тогда я так и поступлю.Эльвира надела очки и занялась документом, ле�

жавшим перед ней на бюро. Шёллер поднялся.— А вот Томасу,— произнесла она, не поднимая

головы,— я хочу сказать, тыкать Томасу в нос, на�пирая на обстоятельства дела, вовсе не обязательно.

— От меня господин Кох ничего не узнает.Но Шёллер еще не успел дойти до двери, как раз�

дался стук, и уже в следующий миг в кабинете по�явился Томас Кох.

— Кони спалил Корфу.— Он не заметил взгляда,которым Эльвира обменялась с Шёллером.

— Только что позвонила Трикс Ван Дайк. Навилле как после бомбежки.— Он ухмыльнулся.—Она была там со съемочной группой из «The World

22

М а р т и н С у т е р

of Interiors»*. Они хотели сделать материал на пер�вую полосу и дать его под крупным заголовком. Ноне нашли там вообще никаких интерьеров. Триксговорит, что убьет Кони. Она сказала это таким то�ном, что я ей верю.

Томас Кох был лысый, не считая венчика черныхволос на затылке, вспыхивавших неестественнымсветом, когда солнце, найдя прореху в облаках, не�надолго заглядывало в кабинет. Его лицо казалосьслишком маленьким для столь крупной мясистойголовы даже теперь — когда на нем сияла такаяширокая ухмылка.

— Мне кажется, Шёллер, вам надо слетать наКорфу и посмотреть, в чем там дело. Уладьте всеформальности и держите от меня подальше, радивсего святого, эту Ван Дайк.— Кох направился кдвери.— Ах да! И вызволите Кони из тюрьмы. Объ�ясните им, что никакой он не поджигатель, а всеголишь старый пьяница.

Когда Томас Кох закрывал за собой дверь, ониеще слышали, как он хихикал:

— The World of Interiors!

Через три недели Конрад Ланг и Шёллер увиде�лись снова. Апостолос Иоаннис внес по поручениювладельцев сгоревшей виллы залог и снабдил Кон�рада Ланга временными документами, а также всемнеобходимым из одежды, карманными деньгами ибилетами второго класса на пароход и на поезд.

* «Мир интерьера» (англ.).

23

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

Море было неспокойно, и Конрад Ланг восемьчасов добирался на самоходном пароме до Бринди�зи, а потом еще три часа околачивался на вокзале.Когда на следующий день он точно в четверть шес�того прибыл по адресу, названному ему Иоанни�сом, уже стемнело.

По Танненштрассе, 134, находился многоквар�тирный дом, но ни единой елки* на этой улице соживленным движением не было. И к тому же этооказался рабочий квартал. Конрад Ланг в нереши�тельности стоял перед подъездом. На записке этажуказан не был. Он стал изучать фамилии на таблич�ках — черных и аккуратненько вставленных в алю�миниевые рамочки. Рядом со звонком в квартируна четвертом этаже он увидел выгравированноеимя: Конрад Ланг — и нажал на кнопку. Раздалсязвук зуммера — входная дверь открылась. Он под�нялся по лестнице — наверху в дверях квартирыего ждал Шёллер.

— Добро пожаловать домой,— сказал он ехидно.Ланг провел в дороге тридцать три часа. И вы�

глядел почти так же плохо, как и во время их по�следней встречи в полицейском управлении в Кер�кире.

Шёллер показал ему маленькую двухкомнат�ную квартирку, обставленную совсем дешевой, про�стой мебелью. В кухонных шкафах было все самоенеобходимое из посуды. Нашлась и пара сковоро�док, и кое�что из еды. В спальне в шкафу лежали

* Tanne — ель (нем.).

24

М а р т и н С у т е р

постельное белье, махровые полотенца и халат, вгостиной стоял телевизор. Все было новое, полыпокрыты паласом, и стены покрашены заново. Какквартира для туристов, которую еще ни разу несдавали, подумал Конрад Ланг. Если бы еще безэтого трамвайного визга да автомобильных гудков.Он опустился в кресло с откидывающейся спин�кой, стоявшее перед телевизором.

— Условия договоренности следующие,— ска�зал Шёллер, сел рядом на маленькую тахту и поло�жил перед собой на низкий столик лист бумаги.—Расходы по квартире берет на себя госпожа Зенн.Если вам захочется добавить что�то из мебели, со�ставьте список. Я уполномочен пойти вам в разум�ных пределах навстречу. Страховка, больничнаякасса, зубной врач вам гарантируются. Одежда то�же. Одна из моих сотрудниц придет к вам завтраутром и будет сопровождать вас по магазинам, да�вая нужные советы,— они будут касаться в первуюочередь финансовой стороны дела. Предоставляе�мые вам возможности ограниченны.— Шёллер пере�вернул листок.— Напротив дома есть кафе «Дель�фин» с уютным чайным залом — там вы можетезавтракать. Для других трапез предусмотрен «Голу�бой крест» — вполне приемлемый безалкогольныйресторан в четырех трамвайных остановках отсю�да. Вам он знаком?

Конрад Ланг отрицательно покачал головой.— В обоих заведениях у вас открытый счет, опла�

чивать его будет госпожа Зенн. Для расходов внерамок этого соглашения в вашем распоряжении

S m a l l Wo r l d, и л и Я н е з а б ы л

карманные деньги в размере трехсот франков в не�делю, которые вы будете получать каждый поне�дельник у шефа филиала Кредитного банка на Ро�зенплац. Он получил также указание не давать вамавансов. Госпожа Зенн просила меня сказать вам,что она не ждет и не требует от вас никаких ответ�ных услуг. Разве что кроме той, что вы будете акку�ратно обращаться с огнем,— это моя личная прось�ба, и я охотно присоединяю ее ко всему вышеска�занному.

Шёллер пододвинул бумаги в сторону КонрадаЛанга и вынул из внутреннего кармана шарико�вую ручку.

— Внимательно прочтите и подпишите оба эк�земпляра.

Ланг взял ручку и подписал. Он слишком устал,чтобы еще читать это. Шёллер забрал копию, под�нялся и направился к выходу. Уже в дверях он огля�нулся и вернулся назад, будучи не в силах отказатьсебе в удовольствии:

— Была бы моя воля, вы бы остались на Корфу.Госпожа Зенн чрезмерно великодушна к вам.

Ответа не последовало — Конрад Ланг заснулпрямо в кресле.